Трансферинг реальности: Управление реальностью книга 4
удовлетворяют эту по¬требность людей, предоставляя всевозможные эталоны на широкий выбор. Так формируются общепринятые стереоти¬пы, как следует делать это, какой иметь имидж и все такое. Например, он — крутой «мачо», она — знойная «секси». Смотрите на них и делайте как они. А если вы не вписываетесь в эти стандар¬ты, значит, с вами что-то не в порядке. Всю деструктивность этого правила трудно себе вообразить. Вы, наверно, думаете, я неоправданно завышаю важность проблемы, когда говорю, что правило маятника является самым страшным и вредоносным из всех придуманных человечест¬вом. Отнюдь. Я выражаюсь весьма сдержанно. Число распавшихся пар огромно. Число не¬состоявшихся счастливых семей, возможно, еще больше. Главной причиной разлада в конечном итоге является неудовлетворенность в сексе. Все остальное — либо следствия, порожденные этой неудовлетворенностью, либо отговорки людей, не желающих признаться друг другу в истинной причине. Неудовлетворенность возникает вследствие того, что двое следуют правилу маятника. Они знают, что в соответствии со стандартами не¬обходимо это делать так и вот так. Правило маятника гласит: «Делай, как я!» — а значит, измени себя, измени себе. И человек пытается подстроить себя под установленные стандарты, а в результате получает душевный дискомфорт и неудовлетворенность. Ошибка человека, имеющего какие-либо про¬блемы с сексом, состоит в том, что он играет роль. Все очень просто. Человек выбирает из множества эталонов один, который ему наибо¬лее подходит, и другой — для своего партнера. Далее он берет себе эту роль и начинает ее играть, а на партнера вешает проекцию в соот¬ветствии со своими ожиданиями. Причем, что удивительно, эту роль он играет как раз по прин¬ципу Трансерфинга — отстраненно, как играю¬щий зритель, потому что постоянно сравнивает себя и партнера с эталоном: правильно ли все получается. В итоге ничего не получается, потому что природа секса такова, что требует расслабления, свободы и самоотдачи. Секс является тем един¬ственным случаем, когда в игру нужно погру¬жаться с головой, причем без всяких ролей. Нормальный и естественный секс — это игра по правилам, которые устанавливаете вы сами, без оглядки на то, как это делают другие и как якобы положено. Вдобавок сильно сбивает с толку неправиль¬ное смешивание разных понятий: любовь и секс. Иногда просто мутит, когда слышишь это ханже¬ское «займемся любовью». Не проще ли назы¬вать вещи своими именами? Секс — это не лю¬бовь, а любовь — это не секс. А разве эти вещи несовместимы? Совместимы, только еще раз: лю¬бовь — это не секс, а секс — это не любовь. Эти вещи можно как совмещать, так и разде¬лять. Но правило маятника мешает это делать естественно. Я не ошибусь, если скажу, что любые неудачи в сексуальном контакте связа¬ны с тем, что люди, следуя правилу маятника, пытаются искусственно смешивать любовь и секс. В результате выходит несуразный гибрид. На самом деле, если забыть о правилах и стандартах, все очень просто. Представьте себе шкалу с нулевой отметкой посередине, где сле¬ва идут деления ласки, а справа — агрессии. Так вот, если стрелка отклоняется влево, это любовь, а если вправо, таэто секс. Нравится вам такая мысль или нет, но секс, как ни крути, это в большей степени агрессия, чем ласка. Но многие люди стесняются или боятся, когда у них просыпаются эти «дьявольские» инстинк¬ты. Они считают, что это противоестественно. В самом деле: встречаются два нормальных че¬ловека и поначалу ведут себя совершенно обык¬новенно, но потом у них появляется какой-то хищный блеск в глазах, и они начинают вытво¬рять вещи, которые никак не вписываются в рамки... В рамки чего? Вот здесь и вступает в силу правило маят¬ника. С одной стороны, существуют общеприня¬тые рамки приличия, нарушать которые не все¬гда удобно. С другой стороны, находясь в этих рамках, получить удовлетворение от секса не¬возможно. А хочется, чтобы было и то и другое. И вот, с тем чтобы подстроиться под стандар¬ты, люди начинают играть свои роли. Боясь про¬буждения животных инстинктов, они разбавля¬ют секс установленными и, как им кажется, не¬обходимыми ритуалами. Это, в свою очередь, вызывает некоторое закрепощение. Надо бы от¬пустить вожжи, а правило маятника не позволя¬ет. И наоборот, если стрелка забирается далеко в сторону агрессии, тут же возникает необходи¬мость подтверждения: «А ты меня любишь?» Итак, на сцене постоянно присутствуют два играющих зрителя. Они, словно марионетки, ви¬сят на нитке контроля, за которую сами себя прицепили. Что они делают? Они изо всех сил пытаются перетянуть стрелку то в одну, то в другую сторону. А надо всего лишь плю¬нуть на правило маятника и отпустить стрелку, пусть она гуляет свободно, в корреляции с чув¬ствами души, а не идеями разума. Кто-то может возразить, что так недолго и до животного уровня опуститься. И здесь снова ра¬ботает правило маятника. Кто это установил гра¬ницы, где кончается человечность и начинается животный уровень? Да и дело даже не в самих границах, а в том, что вы сами должны опреде¬лять для себя свои правила, а не следовать чу¬жим. Вы — человек, а потому имеете право на свои критерии человечности и приличия. Надеюсь, вы понимаете, что я все это пишу для людей, которые имеют некоторые пробле¬мы с сексом, в особенности для тех, кто любит друг друга. Все, что нужно для устранения про¬блем, — это отпустить стрелку так же осознан¬но, как осознанно держится контроль над соблю¬дением правила маятника. Существует категория людей, которые в сексе не испытывают никаких затруднений. В самом деле, многие проблемы снимаются, если назы¬вать вещи своими именами, не смешивать поня¬тия, осознанно отдавать себе отчет, чего жела¬ешь получить, и главное, честно говорить об этом партнеру. Жизнь сразу становится проще, если быть открытым. Можете быть уверены, у ваше¬го партнера скрытых желаний тоже предоста¬точно. При этом могут возникнуть ситуации, когда один хочет то, чего другой не приемлет. Что делать в таких случаях? Во-первых, необходимо всегда помнить первый принцип Фрейлинга: откажитесь от на¬мерения получить, замените, его намерением дать, и вы получите то, от чего отказались. Этот великолепный принцип работает безотказ¬но, причем вы даже не всегда поймете, каким именно образом. Во-вторых, необходимо все-таки полностью отказаться от правила маятника и заменить его Правилом Трансерфинга. А правило это гласит: позвольте себе быть собой, а другому быть другим. Как вы понимаете, чтобы получить удовле¬творение от сексуальных отношений, необходи¬мо чувствовать себя свободно, раскрепощенно. Человек не может чувствовать себя свободно, если имеет избыточные потенциалы в виде комплексов, например, неполноценности. Как бы он ни старался расслабиться, равновесные силы не позволят. Но львиная доля напряженности возникает не столько вследствие избыточных потенциалов, как таковых, сколько в результате отношений . зависимости. Внутреннее намерение людей чаще всего направлено на то, чтобы получить, а не на го, чтобы дать. К тому же на партнера обычно вешается проекция в соответствии с ролевыми ожиданиями. Никак не хочется позволить дру¬гому быть другим. Отношения зависимости, как вы знаете, по¬рождают поляризацию, вызывающую ветер рав¬новесных сил, которые в итоге все портят. Правило Трансерфинга мгновенно снимает поля¬ризацию, созданную отношениями зависимос¬ти. Поэтому, даже если от комплексов не уда¬ется избавиться, достаточно следовать правилу Трансерфинга, и напряжение сразу же заметно разрядится. Позволить себе быть собой — значит при¬нять себя со всем своим несовершенством. Позволить другому быть другим — значит снять с него проекции своих ожиданий. В результате ситуация, когда один хочет то, чего другой не приемлет, непостижимым образом разрешится сама собой. Повторяю, все, что нужно, — это отказаться от правила маятника, заменить его прави¬лом Трансерфинга и направить свое намере¬ние в соответствии с первым принципом Фрейлинга. Если вы это сделаете вдвоем, у вас больше не будет никаких проблем. Подробные рассуждения на тему, почему это работает, оста¬вим психологам. Просто работает, и все. Но вообще, зачем маятнику правило? В слу¬чае с флэш-маятниками все понятно — они пи¬таются энергией резонанса, поэтому им необхо¬дима синхронность действий. Ну а на чем дер¬жатся все остальные, долговечные маятники, для которых не обязательно, чтобы их привержен¬цы действовали как один? Прежде всего правило маятника устанавливает нормы поведения и мышления, то есть стан¬дарты «нормальности». Человек не понимает, что ему предлагается эрзац, суррогат успеха. Чужой успех не может служить примером, образцом для подражания. Подлинный успех достигается только теми, кто отважился нарушить правило и пойти своей стезей. Следуя по чужим стопам, человек навечно обречен догонять заходящее солнце. Стандарты успеха — это мираж, но человек не знает или не желает знать, что правило маятника держит его в паутине иллюзий. Иллюзия зачастую слаще, удобней, понятней, чем неизвестная реальность. Когда человек сталкивается лицом к лицу с тем фактом, что не вписывается в установлен¬ные стандарты, он испытывает душевный дис¬комфорт. Его гнетет страх перед поражением, он чувствует свою неполноценность, ощущает себя одиноким в этом враждебном мире. Что он может сделать? Один из вариантов — отторжение. Человек может окружить себя по отношению к недостижимым эталонам стеной неприятия. А может продолжить свою гонку за эталоном. Следуя правилу маятника, человек пытается изменить себя и загоняет свою душу в футляр обусловленности. Это не приносит ничего, кроме неудовлетворенности, в результа¬те чего снова приходится себя менять. Так вот, когда человек пускается в погоню за эталоном, он излучает энергию неудовлетво¬ренности и разочарования. Иначе и быть не может. Точно так же ослик ходит по кругу за подвешенной морковкой. Вот этой энергией и питаются деструктивные маятники, прилагаю¬щие эталоны чужого успеха.
Стена отторжения, в свою очередь, требует не меньших затрат энергии. Очень непросто держать вокруг себя защитное поле, когда по¬всюду и на каждом шагу тебе внушают правила, которым ты не в силах следовать. Но из этого лабиринта все-таки есть выход. Заключается он в том, чтобы отказаться от правила маятника и пойти своей стезей. Кто это сделает, обретет удивительное качество, от ощущения которого буквально дух захватывает, — внутреннюю свободу. И такие люди есть. Вот, например, письмо читательницы, стоящей в двух шагах от этой свободы.
«Мне под 30, и у меня никогда не было мужчины. Сексопатологи говорят, что это серьезная ненормальность. А я не могу по¬нять, почему. Я всегда верила, что нигде не написано, что до 25 нужно срочно с кем-то спать и что девственность — повод для мо¬ральной казни. Я привлекательна, и случаев наладить интим было очень много. Но — мне не хочется. Не физиологически — с этим-то все в порядке, просто я пока не разглядела мужчину, с которым мне хотелось бы лечь в постель. И в последнее время я все больше ловлю себя на ощущении, что это довлеет надо мной. Потому что все предаются те¬лесной любви, а я нет. Так принято — а я не следую этому правилу... Я никогда не была рабыней общественных стереотипов, но имен¬но эта их часть, похоже, начинает меня раз¬дражать. Иногда я себя чувствую просто моральной уродкой. Хотя сам факт моего одиночества не влияет даже на самооценку – я сознательно не хочу вступать в интимные отношения без особой тяги к человеку. Является ли мой случай все-таки отклонением, какой-то поломкой?»
Я сказал «в двух шагах», потому что боязнь быть «не как все» все же имеется. Тем не ме¬нее внутренняя сила и независимость налицо, а это уже немало. И разумеется, никакого откло¬нения здесь нет. Нужно только не бояться того, что «я не такая, как все», а радоваться этому. Ну и конечно, не перегибать палку. Возможно, сто¬ит снизить планку требований и быть проще. Судя по информации, которая обрушивается на нас отовсюду, можно подумать, что все толь¬ко и делают, что занимаются сексом. На самом деле это иллюзия. Далеко не каждый в этом отношении ведет «активный образ жизни», а многие и вовсе не имеют партнера. Но страх перед одиночеством и боязнь оказаться не та¬ким, как все, заставляет верить в иллюзию. Взять, например, Париж, с его духом свободы и непринужденности. Он завоевал репутацию «города одиноких сердец». Каждый день с ран¬него утра люди бегут на улицу и расползаются по многочисленным кафе. Зачем они это дела¬ют, ведь чашку кофе можно выпить и дома? По¬тому что из дома их гонит одиночество. Кому-то может показаться, что маятники на¬меренно порабощают человеческое общество своим правилом. Действительно, порабощают, но не маятники устанавливают это правило. Они существуют благодаря ему! Правило порож¬дает маятник. А затем этот маятник начинает делать свое черное дело. Главное, в чем заклю¬чается деструктивность маятника, состоит в том, что он уводит человека далеко от стези, на кото¬рой он мог бы обрести подлинное счастье. Представьте себе многолюдную улицу, на ко¬торой каждый идет по своим делам. Вдруг появляются люди в черном, загоняют всех в строй и заставляют маршировать. Кто-то пытается вый¬ти, но его тут же грубо возвращают обратно: «Стой! Куда полез! А ну, встать в строй!» Такой фильм, как «Матрица», появился не случайно. Фантастика имеет тенденцию со вре¬менем воплощаться в действительность. И эта тенденция ускоряется. Если вы обратите вни¬мание, разрыв между фантастикой и реальным воплощением все больше сокращается. Конеч¬но, люди не сидят в колбах с прикрепленными к телу присосками, но аналогия проходит где-то очень близко. Всем кажется, что строй — это такая реаль¬ность. На самом деле необходимость находить¬ся в строю — это иллюзия. Настоящая реаль¬ность состоит в том, что можно выйти из строя и отправиться своей дорогой. Но осознать это не так-то просто. Человек настолько привык жить со своими иллюзиями, что его требуется хорошенько встряхнуть или, как у Карлоса Кас-танеды, «сместить точку сборки», чтобы он по¬нял, где реальность, а где иллюзия.
Инвалиды, например, находятся в положении людей, у которых нет выбора. Они вынуждены либо всю жизнь страдать и мучиться от своей неполноценности, либо пренебречь правилом маятника. Если человек понимает, что ему боль¬ше нечего терять, он отказывается от погони за эталоном и начинает жить в свое удовольствие. Инвалиды, играющие в баскетбол на своих колясках, неизмеримо более счастливы, чем здо¬ровые подростки, подражающие манере Майкла Джордана. Последние выглядят менее естест¬венно, чем инвалиды, потому что шагают в строю. И никто из них не станет новым Майк¬лом Джорданом, пока не сообразит, что нужно выйти из строя. Те, кто нарушает правило маятника, стано¬вятся либо лидерами, либо отщепенцами. Одни выбиваются в звезды, другие становятся изгоя¬ми. Разница между теми и другими в том, что первые уверены, что имеют полное право нару¬шить правило маятника, а вторые сомневаются в этом. Звезды рождаются самостоятельно, но зажи¬гают их маятники. Тот, кто вышел из строя, со¬здает новый эталон успеха. Маятники не терпят индивидуальности, они видят восходящую звез¬ду, и им ничего не остается, как сделать ее своим фаворитом. Тогда устанавливается новое прави¬ло, строй разворачивается и принимается шагать за новой звездой. Понимаете, что происходит? Но для того чтобы выйти из строя, необходи¬мо знать, как это делать. Если вы будете бороться с людьми в черном, то потерпите пора¬жение. В битве с маятниками вы будете повер¬жены всегда. Весь секрет в том, что из строя нужно выхо¬дить без борьбы. Можно просто выйти и, спо¬койно улыбаясь, помахать людям в черном на прощанье ручкой. А затем отправиться своей дорогой. Они будут лезть из кожи вон, чтобы загнать вас в строй, но ничего не смогут поде¬лать, если вы отказываетесь от борьбы с ними. Но, чтобы понять эту простую истину, необ¬ходимо основательно пересмотреть свое миро¬воззрение. В нашем мире многое перевернуто с ног на голову. Трансерфинг в этом смысле расставляет все на свои места и помогает отка¬заться от правила маятника. Правда, многим может не понравиться даже сама идея о том, что они втиснуты в матрицу. Тем, кто предпочитает не просыпаться, Трансер¬финг не нужен. Мы все получаем то, что выби¬раем. Иллюзия — тоже выбор, и каждый, коли так ему больше нравится, имеет на это право. Я ведь никому ничего не навязываю и дока¬зывать свои идеи не собираюсь. Вы сами все можете проверить на своем опыте. Я всего лишь прохожу мимо и говорю: - Эй, а вы знаете, есть Трансерфинг реаль¬ности! - Да ну?! - Ага! Я туда, а вы, как хотите. Вот и все.
Стабилизация структуры
В соответствии со своим законом маятник де¬лает все для увеличения энергии возникшего конфликта. Битвы, в которых маятники черпа¬ют энергию, ведутся непрестанно. Но все эти конфликты возникают, как правило, между дву¬мя или несколькими противоборствующими структурами. Примеров тому множество — войны, революции, конкуренция и прочие виды про¬тивоборства. Однако наряду с агрессией по отношению к противникам отличительной особенностью лю¬бого маятника является стремление сохранить и упрочить структуру, благодаря которой он, соб¬ственно, существует. Энергоинформационная сущность образует¬ся и развивается одновременно с появлением упорядоченной структуры, создаваемой предста¬вителями живой природы. Существование ма¬ятника всецело зависит от того, насколько обра¬зовавшаяся структура стабильна. Поэтому он будет делать все для стабилизации своей структуры. Это есть второй закон маятника. В качестве иллюстрации рассмотрим про¬стейший пример — стаю мальков. Стая ведет себя как единый организм. Если вспугнуть ее с одного края, все рыбки синхронно поворачива¬ются и уплывают в сторону. Откуда берется синхронность? Если предположить, что каждая рыбка реаги¬рует на движение соседа, тогда возмущение должно передаваться по цепочке. Однако, с какой бы скоростью ни передавался сигнал, время задерж¬ки все же должно быть. Но в том-то и дело, что задержка отсутствует. Стая может достигать довольно больших размеров, но это дела не ме¬няет — наблюдается прежняя синхронность. Аналогично ведут себя птицы. Если вам ког¬да-нибудь приходилось видеть крупную стаю, состоящую из небольших и быстрых птичек, вы должны были заметить, что их метания из сто¬роны в сторону отличаются удивительной сла¬женностью. Может быть, здесь задействован другой ме¬ханизм, например, телепатический контакт? Но и это маловероятно. Если в водоеме, где нет никаких стай, вспугнуть одну рыбку, то другая, находящаяся всего в метре от нее, будет вести себя спокойно. Получается, никакой телепати¬ческой связи тоже нет. Сигнал передается только в стае, которая является, по сути, простейшей структурой. А может, этот сигнал и не переда¬ется вовсе? Возьмем, например, структуру более высоко¬го уровня — муравейник. Наука не может дать вразумительный ответ, каким образом колония управляется. Ведь что удивительно, в муравей¬нике есть четкое распределение обязанностей, но нет иерархии. Почему же все насекомые дей¬ствуют слаженно, как в организации с центра¬лизованным управлением? Муравьи общаются между собой посредст¬вом выделения пахучих веществ — феромонов Тропинки из запаха позволяют находить дорогу к дому и корму. Но каким образом информация передается одновременно всем членам колонии? Ни о каких высших формах обмена информа¬цией между муравьями не может быть и речи. Иначе зачем тогда им использовать такой при¬митивный набор данных, как запахи? Итак, что же объединяет отдельных членов в организованную колонию? Маятник. Одно¬временно с образованием и развитием струк¬туры формируется энергоинформационная сущ¬ность, которая берет на себя функции управле¬ния и стабилизации этой структуры. Между маятником и элементами структуры имеются прямые и обратные связи. Маятник существует за счет энергии своих приверженцев и синхро¬низирует их деятельность, объединяя в органи¬зованное сообщество. Со стороны может казаться, что структура каким-то образом самоорганизуется, однако это не так. О самоорганизации может идти речь только в неживой природе, где в качестве уп¬равляющего элемента выступают законы физи¬ки. Например, молекулы жидкости в процессе кристаллизации выстраиваются в решетку, строе¬ние которой определяется формой молекул и силами взаимодействия. Для объединения живых организмов в струк¬туру требуется наличие внешнего организую¬щего фактора. Вот этим фактором и выступает маятник. Как он это делает, пока неизвестно. По всей видимости, между этой сущностью и живым организмом существует определенный энергоинформационный обмен. Маятник, как управляющая надстройка, име¬ется у любой структуры, объединяющей живые организмы. Однако нельзя сказать, что он уп¬равляет ею разумно, поскольку не обладает осознанным намерением. Сознание энергоин¬формационной сущности подобно алгоритму. Маятник не осуществляет задуманное, подобно разумному существу, — он руководит структу¬рой примерно так же, как программа управляет работой автоматического устройства. То, насколько «автоматически» действуют эле¬менты структуры, зависит от степени их осознан¬ности. Чем примитивней живой организм, тем меньше он имеет представления о своих моти¬вах и действиях. Если существо живет обособ¬ленно, его действия определяются внутренней программой — набором инстинктов. Но когда существа объединяются в группы, тут уже под¬ключается внешняя программа — маятник, кото¬рый начинает управлять поведением сообщества. Агрессивность мира, в котором все друг друга едят, развилась как следствие первого закона маятника. Агрессия, будучи порождением маят¬ников, вовсе не является обязательным свойст¬вом живой природы, и это находит подтвержде¬ние в отдельных уголках планеты. Например, в Новой Зеландии практически нет хищников. Очень многим обитателям планеты прихо¬дится объединяться в группы, чтобы выжить в небезопасной среде. Маятники вынуждают живых существ становиться элементами структу¬ры по принципу: «Ну что, цыпленок, жить хо¬чешь? Тогда делай, как я». Люди тоже склонны собираться в группы по интересам. Объясняется это тем, что в та¬ких группах легче общаться. Может показаться странным тот факт, что очень многие испыты¬вают значительные трудности в общении. Не¬смотря на видимую непринужденность межлич¬ностных отношений, они по целому ряду причин, внешних и внутренних, весьма натянуты. Для того чтобы установить более тесный контакт, люди инстинктивно стремятся найти что-нибудь общее, что могло бы их, так или иначе, объеди¬нить. Вот здесь и проявляется стабилизирующая функция маятников. Когда собеседники качают¬ся на одном и том же маятнике, они «настрое¬ны на одну волну» и без труда находят общий язык. Вот почему отношения приобретают лег¬кость, когда можно вместе покурить, выпить, по¬сидеть за праздничным столом, пойти в поход, поиграть и так далее. Но, пожалуй, наиболее впечатляющей иллю¬страцией второго закона маятника является за¬рождение цивилизации. Вы никогда не задумы¬вались над тем, почему появились города? Отчего люди сотни тысяч лет жили в деревнях и стой¬бищах, а потом вдруг стали строить большие ци¬вилизованные поселения? Что послужило их ос¬новой: ремесла, торговля или, может, война? Самые древние города — ровесники пира¬мид. Один из таких — Карал — был открыт совсем недавно в Перу. Этот затерянный город простоял незамеченным почти пять тысяч лет. Его опознали, когда выяснилось, что холмы, воз¬вышавшиеся посреди пустыни, когда-то были пи¬рамидами, одна из которых по своим размерам не уступала Египетским. Археологи были удив¬лены тем фактом, что в результате раскопок не удалось найти ни гончарных изделий, ни оружия. Люди пользовались примитивными орудиями, изготовленными из камня, костей и дерева. Было установлено, что горожане занимались выращиванием хлопка, плели рыболовные сети и меняли их на рыбу у жителей побережья. Однако тем же самым с успехом могли промы¬шлять обитатели деревни. Защитных сооруже¬ний вокруг Карала не было, значит, военная предыстория тоже отпадает. Что же явилось при¬чиной образования города? Люди с древнейших времен жили в дерев¬нях, занимались примитивными ремеслами, вели как торговлю, так и междоусобные войны. И для всего этого им не требовалось сооружать ка¬менные города и возводить пирамиды. По-види¬мому, организующим фактором послужили ма¬ятники, точнее, их стабилизирующая функция. Нельзя в точности объяснить, как это проис¬ходит. Истина всегда где-то рядом. Скорей все¬го, в определенный момент спонтанно образу¬ется такая структура маятников, в которой за¬ложена способность к дальнейшему развитию. Ведь город — это, по сути, сложная иерархия маятников производства, потребления, обмена. И если по своему строению эта самооргани¬зующаяся система с самого начала оказывается устойчивой, то она разрастается и укрепляется. Эволюция структуры может вырасти в форми¬рование сложной цивилизации. И данный про¬цесс будет продолжаться до тех пор, пока какой-нибудь дефект в архитектуре не обрушит ги¬гантское строение. Конечно, до этого нам еще далеко. Хотя, как сказать... Но вернемся к нашей жизни. Человек в срав¬нении с остальными представителями живой природы является «более проснувшимся». Но разве всегда он отдает отчет в своих действи¬ях? Разум человека может создавать сложные устройства и механизмы, строить города, иссле¬довать окружающий мир. И тем не менее в смысле осознанности человек не слишком да¬леко ушел от животного мира. Все человеческое общество организовано в сложную структуру, состоящую из отдельных образований: от семьи до больших корпораций и государств. Как и в природе, если человек живет обособленно, он в основном сам отвеча¬ет за свои действия. Просветления, как извест¬но, достигали те, кто удалялся от общества. Но когда человек становится элементом структуры, он по большей части спит наяву, что, впрочем, не мешает его разуму заниматься высокотехноло¬гичным производством. Современный завод намного сложнее мура¬вейника. Однако, по сути, и то и другое — струк¬туры, управляемые маятниками. И все достижения научно-технического прогресса, если рассма¬тривать их в комплексе, являются продуктами структуры, а не отдельных личностей. Телеви¬зор может изобрести один человек, телевидение же является порождением целой системы, уп¬равляемой маятником. Когда человек становится элементом струк¬туры, ему приходится следовать правилу маят¬ника. Вследствие этого возникает неизбежное противоречие между личными интересами и условиями, которые навязывает структура. Хуже всего, когда человек не осознает этот факт и послушно трудится в поте лица на систему, не успевая головы поднять, чтобы оглядеться и отдать себе отчет в своих действиях. Вы можете возразить: «Что за ерунда! Поче¬му это я не отдаю себе отчета? Напротив, я от¬лично осознаю, что, зачем и почему делаю». Как бы ни так. В качестве яркого примера можно взять лет¬ние детские лагеря. Неустоявшаяся психика под¬ростков, относительно свободных от занятий, слу¬жит благодатной почвой для произрастания ма¬ятников. Маятники в силу своей агрессивной сущности создают среду, в которой процветает дух соперничества. В этой среде, если ты не такой, как все, то есть не соответствуешь пара¬метрам образовавшейся структуры, тебя могут выставить на посмешище, «изгнать из стаи», а то и просто избить. Находясь в подобных условиях, подросток засыпает мертвым сном наяву. Он живет как во сне, не отдавая себе отчета в своих действи¬ях, будь то в толпе или в противостоянии по отношению к ней. В качестве снотворного слу¬жит тягостное ощущение от отношений сопер¬ничества и сильные сомнения в собственной полноценности и соответствии «стандартам». Это чувство угнетенности и настороженности не отступает ни на минуту, даже если внешне подросток ведет себя бодро и спокойно. Точно такую же угнетенность, граничащую с безысходностью, человек испытывает в бессоз¬нательном сновидении, когда находится целиком во власти происходящего. Жизнь в агрессивной среде «случается», подобно сновидению. Бурный поток обстоятельств «несет» человека, и вся его осознанность сводится к тому, чтобы удержаться на плаву, испуганно озираясь. Если у подростка нет внутреннего стержня, уверенности, он начинает инстинктивно — счи¬тай неосознанно — искать точку опоры, которая позволила бы ему укрепить свое положение. И эту опору предоставляет маятник, но не даром, а в обмен на подчинение правилам структуры. Можно наблюдать, как в среде, подобной летним лагерям, появляются эдакие разухабис¬тые личности, которые, казалось бы, на все сто уверены в себе и чувствуют себя как рыбы в воде. Вся их дутая уверенность держится на точке опоры, которую предоставил маятник. Представьте себе двух таких обладателей опоры — один «оттянутый», другой «приколо¬тый»: «Эй, ты! Посмотри на меня! Делай, как я! Делай, как я!»; «Эй ты! Чего тормозишь! Сопли не жуй, оттянись, приколись!» Никто вокруг не понимает, что эти двое бол¬таются на крючке у маятника, словно марионет¬ки. Иллюзию создает, хоть и эфемерная, но точка опоры. Другие, глядя на эту мнимую уверенность марионеток, поступают подобным же образом — точка опоры приобретается ими в обмен на выполнение правила: «Делай, как я». Вот и бол¬таются все как один, «приколотые» и «оттяну¬тые». Так формируется структура. Главное то, что приверженцы маятника под¬чиняются его правилу абсолютно неосознанно. У них возникает полная иллюзия, что именно так и надо. Следуя правилу, приверженцы мо¬гут вытворять что угодно, но при этом делают все одинаково. Например, матом теперь не ру¬гаются — на нем разговаривают. Никому и в голову не приходит, что это вульгарно. А вуль¬гарность — это прежде всего дурной вкус. Низ¬кий класс. Это все равно что не мыться и хо¬дить в грязной одежде. Не ходят, но обязатель¬но будут, как только появится соответствующее правило. Например, при дворе французского короля Людовика IV не было принято мыться, потому что сам король, испытывая патологическую не¬приязнь к гигиене, сводил ее лишь к омовению рук коньяком. Придворные были вынуждены следовать его примеру и, чтобы скрыть непри¬ятный запах, исходивший от тел, обильно поли¬вали себя духами, в результате чего во дворце стоял исключительно тяжелый смрад. И еще, поскольку их всех при этом мучили вши, они завели «изысканную» привычку: дамы и кава¬леры постоянно носили при себе палочки, кото¬рыми «изящно» почесывались. Как видно, правило способно реабилитиро¬вать абсолютно любой бред. Но главное то, что последователи правила действуют во всей своей массе одинаково, однообразно, словно стадо ба¬ранов. Например, тот, кто первый сказал слово «прикольно», может считать себя пастухом. Но все остальные, как попугаи, хором повторяющие это и подобные слова, ведут себя, несомненно, как бараны. Вот теперь и вспомните про стаю мальков. Далеко ли ушел человек в своей осознанности? Влиянию маятников подвержены не только подростки, но и взрослые, особенно в толпе. Например, на собрании, когда кого-то или что-то совместно обсуждают, человек может поднять¬ся, сам от себя такого не ожидая, и начать ак¬тивно разглагольствовать. Впоследствии он бу¬дет недоумевать, как это его угораздило, а потом долго убеждать себя, что все говорил правиль¬но. Толпа заставляет своих членов вести себя определенным и зачастую несвойственным для них образом. Вот так маятник действует на тех, кто ищет точку опоры. Ну, казалось бы, нашел человек опору в струк¬туре, и ладно, какая разница? Конечно, и это тоже выход. Вот только следует иметь в виду, что если подчиняешься правилам структуры, при дется забыть про свою индивидуальность. Бу¬дешь «как все» — получишь спокойствие и без¬опасность. Но при этом потеряешь свой боже¬ственный дар — уникальность души, благодаря которой свершается все гениальное. Не говоря уже о том, что ни о каком единст¬ве души и разума не может быть и речи. Чело¬век, пребывающий целиком во власти структу¬ры, находится практически без сознания и не слышит голос души. А это значит, он никогда не отыщет свою стезю и будет всю жизнь просто гнуть спину на благо структуры. Но я вовсе не хочу сказать, что стезя челове¬ка находится за пределами каких-либо структур. Можно удалиться в горы и отгородиться от мира маятников. Но если и там жизнь будет продол¬жаться как бессознательное сновидение наяву, тогда ровным счетом ничего не изменится. Речь идет о том, чтобы стать хозяином своей судьбы, оставаясь при этом в структуре. Мож¬но ли, например, в летнем лагере обрести же¬ланную уверенность, не подчиняясь правилу маятника и в то же время не превращаясь в отщепенца? Запросто. Для этого необходимо всего лишь проснуться и взглянуть на эту игру глазами зрителя, не покидая сцены. Тогда сразу станут видны и фавориты маятника, «подвешен¬ные» и «приколотые», и приверженцы, следую¬щие правилу. Нельзя только осуждать, а тем более прези¬рать их за это. Если в результате осознания положения вещей человек начнет противопоставлять себя «спящим», возникают отношения зависимости, натягивается поляризация, и «про¬снувшийся» неизбежно становится изгоем. Очень важно помнить, что отказаться от прави¬ла маятника недостаточно — необходимо заме¬нить его правилом Трансерфинга: «Позволить себе быть собой, а другим — быть другими». Вот тогда точку опоры можно будет найти в себе. Понимание того, что вокруг происходит, — это уже половина дела. Одно лишь это знание приносит надежную и спокойную веру в себя, потому что неуверенность проистекает из стра¬ха перед неизвестностью. Когда человек не зна¬ком с правилами игры, окружающий мир начи¬нает ему казаться пугающим и враждебным. И тогда нахлынувшее чувство одиночества и уг¬нетенности заставляет человека засыпать и под¬чиняться правилу маятника. Так вот, зная обо всем этом, теперь вы спо¬собны превратить жизнь в осознанное снови¬дение наяву, а значит, получить контроль над ситуацией. Либо стать пастухом, либо, по край¬ней мере, перестать быть бараном. Ну а о том, как укрепить свое положение, уже подробно говорилось в основах Трансерфинга. Во-первых, избавиться от чувства вины, для чего необходимо перестать оправдываться и отдавать отчет о своих действиях тем, кто взял на себя наглость вас судить. А во-вторых, прекратить за¬щищать и доказывать свою значимость. Если в то же время вы следуете правилу Трансерфинга, то этих двух вещей уже вполне достаточно для того, чтобы обрести точку опоры в себе самом, то есть начать жить в соответствии со своим кредо. Однако следует иметь в виду, что нельзя просто бездумно противопоставлять себя струк¬туре и всеми способами пытаться избавиться от её влияния. Повторяю, речь идет не о том, что¬бы полностью освободиться от маятника, а о том, чтобы не быть его марионеткой. Проснувшись, вы ощутите и поймете, каким образом структура давит на вас (жить хочешь?), пытаясь навязать свои правила. Тогда вы смо¬жете для себя решить, отказываться от этих пра¬вил или следовать им. Главное — делать это осознанно, в то время как остальные вокруг вас пребывают во сне — вот в этом заключается стратегия хозяина ситуации. Для примера возь¬мем одно характерное письмо.
«Почему иногда случается так, что когда выполняешь свою работу хорошо, даже боль¬ше, чем нужно, предлагаешь какие-то новые идеи, и они идут на ура, никто этого не заме¬чает и за все эти идеи говорят кому-то дру¬гому спасибо. Даже если вопрос связан с по¬вышением, обо мне быстро забывают, как бы нет в планах,а если и предлагают чуть-чуть повыше должность, то в процессе оформле¬ния на другую должность, мое место зани¬мает уже другой человек или все приоста¬навливается. Получается, что я как будто человек-невидимка. Почему так происходит?»
По всей видимости, читательница, задавшая вопрос, работает в какой-то административной системе. Любая система представляет собой ма¬ятник. Сначала возникает энергоинформацион¬ная структура в виде комплекса идей и принци¬пов, а затем ее материальная реализация, то есть система. Система начинает развиваться самосто¬ятельно, подчиняя приверженцев своим законам. Маятники устанавливают своих привержен¬цев на ключевые должности не за высокие заслуги, а за наиболее полное соответствие си
Главная 
